Юлия Федотова - Герои былых времен [HL]

— Исключительно ради вашей безопасности! Места у нас неспокойные, разбойные, — лебезил гоблин с гадкой ухмылочкой наемного убийцы.

Внутри было сыровато, пахло плесенью и старым тряпьем, но нехолодно — сюда выходила задняя стена какой-то печи. Сесть было не на что, но вскоре гоблинские подчиненные натаскали хорошего, сухого сена.

— Значит, надолго засадили, — понял Орвуд. — Выбираться надобно!

— Рано выбираться, — зевнула Энка, ее разморило от тепла. — Давайте будем спать. А то когда еще придется, на мягком, у печки… Я прямо дом родной вспомнила!

Аолен представил себе дом, вернее, дворец сенатора Валериания — и не нашел ни малейшего сходства с вышеописанным подвалом.

— Странные у тебя ассоциации! — сказал он. — Я был у вас в гостях…

— Ничего странного. Просто когда ты был у нас в гостях, тебя не сажали в чулан за испорченное вышивание!

Выспаться как следует не удалось. Гоблин со свитой телохранителей дважды вваливался в подвал и поднимал пленников на ноги. Первый раз он привел с собой степенного кудианина, который подтвердил, что видел, как „именно эти твари, таких поганых ни с кем не перепутаешь“ торговались с капитаном, а потом всходили на борт „Звезды Морей“.

Вторым был человек, бородатый и одноглазый, с мордой такой разбойничьей, что Ильза даже испугалась. Он уверенно опознал в Рагнаре наследника Оттонского престола. Сам Рагнар его тоже опознал. Это был известный в Оттоне грабитель по кличке Бешеный Ворон. Он был сослан в рудники навечно, но бежал из-под стражи и исчез в неизвестном направлении уж года три как.

— Думали, помер давно, а он, паразит, в Аполидии обретается!

— У вас в Оттоне слишком мягкое законодательство, — по своей гномьей привычке критиковать все и вся прокомментировал Орвуд. — В Эттелии таких вешают, в Дольне отправляют на плаху, в Дефте сажают на кол, у нас в Даан-Азаре замуровывают заживо, а у вас — всего лишь ссылают! Безобразие! Такими мерами преступность не искоренишь. Казнить надо было!

— А вот казнили бы, и некому стало бы подтвердить, кто я такой, — резонно возразил рыцарь.

Свидетельство Ворона окончательно развеяло сомнения торговца порохом. Пленникам принесли сытную еду и парочку ковров и обещали с утра пораньше приступить к переговорам.

— Можно и попозже! — крикнул хозяевам вслед подменный сын ярла.

Переговоры длились три часа — Орвуд торговался!

— Я думал, я его убью! Если сам прежде не умру со скуки! — жаловался позднее Хельги.

— А по-моему, было занятно, — хихикнула Энка. — Напоминало сказочку о двух баранах на узком мосту.

Гном с достоинством поглаживал бороду:

— Просто вы ничего не смыслите в торговых делах. А я целых три сотни выторговал! Считай, целую бочку!

— Орвуд, милый, — тихо на ухо шепнула диса, — у тебя как с головой? На самом деле мы ничего не покупаем! Забыл?

Гном заметно смутился, — видно, и вправду забыл. Но быстро воспрянул духом:

— Все равно! Если бы мы совсем не стали торговаться, гоблину это показалось бы подозрительным.

— Никто не говорит — совсем, — мягко возразил Аолен. — Часа вполне хватило бы.

— За час больше сотни не выторговать, эти гоблины скупые как… как…

Энка хихикнула тихо:

— Как гномы!

От иронии не удержался даже Рагнар.

— Да! Это нанесло бы непоправимый удар по казне нашего королевства! Ты так торговался, будто из собственного кармана платить должен.

Орвуд задрал нос:

— Если бы речь шла о моем собственном кармане, я бы и до вечера не управился!..

Впрочем, вопрос стоял не только о цене, но и об условиях сделки. Гоблин запросил всю сумму вперед. Орвуд сказал, что они не слабоумные — таскать такие деньжищи по разбойным местам. „Места у нас ти…“ — начал гоблин, но вовремя опомнился и пошел на уступки.

Сошлись на следующем. Господин Буркудор, так звали гоблина, тотчас же отправляет в Оттонское королевство гонца с письмом от Рагнара. Покупатели дожидаются транспорта — пустые подводы вернутся из рейса через два-три дня — грузят товар и, сопровождаемые охраной, выступают в путь по той же дороге. Гонец, получив деньги и сопровождение, выходит в обратный путь. При встрече они обменяются охраной, и каждый пойдет своей дорогой: покупатели с грузом — в Оттон, гонец с деньгами — в Аполидий. К обоюдному удовольствию.

Письмо рыцарь писал собственноручно, уже в подвале. („При посторонних я не могу!“ — заявил он.)

„Здравствуй, дорогой папаша, ваше величество. Который раз пишет тебе сын твой Рагнар, не подумай, что заделался писарем, просто судьба такая сложилась. Рад сообщить, что жив, здоров и весел, чего и вам с дорогой мамашей желаю. Хорошую и полезную вещь купил я в Аполидии. А потому прошу тебя выдать подателю сего полторы тысячи золотом, как уговорено, да сверх того еще полсуммы — от моих щедрот. И провожатых ему выдачи, сколько свободных найдется, чтобы прежде времени с деньгами не сбег. Погоды у нас стоят чудесные, скоро прибуду с товаром. Ваш любящий сын Рагнар“.

Перечитал и сам умилился, так складно получилось!

— Видишь, как хитро! — похвастался он Меридит. — Если бы написал „я купил в Аполидии хорошую вещь“, гоблин сразу понял бы, что отец не знает, о чем речь! А я слова-то переставил — и он не догадается! И папа тоже не удивится, он в таких тонкостях не станет разбираться.

— Молодец, — похвалила диса, пробежав глазами послание и исправив пяток грамматических ошибок. — У тебя есть чувство языка!

— Зато нет чувства меры! — принялся браниться Орвуд. — Полсуммы сверху! Совсем рехнулся! Чего ради я, спрашивается, торговался?! Монарху недопустимо быть расточительным, как „каменному лбу“ после получки!

Хельги попытался утихомирить сердитого гнома:

— Сделка ведь ненастоящая! — Но тот расходился еще пуще:

— „Ненастоящая“! Зато золота король отвалит самого настоящего!

— Да ладно, не обеднеем, — отмахнулся наследник престола.

Но Орвуд не отставал:

— Гоблина такая безумная щедрость только насторожит! — И пришлось рыцарю все переписать, исправив „полсуммы“ на „четверть“.

— А твой папа не станет волноваться? — забеспокоилась чуткая Ильза. — Ты написал, что скоро прибудешь, а это ведь неправда!

— Нет! — широко улыбнулся Рагнар. — Все продумано! Видишь, вот тут я вставил про погоду? Это наш тайный семейный сигнал. Он значит, что от этого места и дальше я все вру! Папаша сразу поймет, что ждать нас пока что рано! — Он победно оглядел присутствующих, ожидая восхищения. Но Орвуд его ловкости не оценил. Наоборот, подскочил с места от возмущения.